Таро остина османа спейра

Не только маг. Видеоэссе об Остине Османе Спейре

В 1907 году лондонская пресса писала: «Нет того, кто бы не слышал про Остина Османа Спейра». В 1956 году в связи со смертью художника та же пресса отмечала, что мало кто знает о нём.
В некрологе он описывался как «странный и деликатный гений».

15 мая 2021 года исполнилось 65 лет со дня смерти протосюрреалиста, художника, который в 17 лет считался «лучшим рисовальщиком Англии», но умер в нищете, человека, которого поздняя мифологизация превратила в фантастическую магическую фигуру и основателя выдуманного культа.

В разное время про него говорили, что он красив как греческий бог и что он выглядит как нищий; ему посвящал стихи Алистер Кроули, разные люди называли его чёрным магом, добрейшим человеком и социалистом; его прочили в будущие президенты Королевской академии художеств, и при этом Бернард Шоу говорил, что его картины не повесит на стену ни один нормальный человек; его работы выставлялись на самых престижных лондонских выставках и в обычных пабах, ему хотели позировать богатые и знаменитые, а он рисовал таксистов, уборщиков и бабуль и кормил бездомных котов;
работы Спейра ещё 20 лет назад можно было купить за копейки, а теперь они продаются с аукциона Кристи; его имя до сих пор остаётся мало известно широкой публике, и при этом Спейр оказал огромное влияние на индустриальную музыку и связанную с ней оккультуру; а на его могиле не только нет памятника, но и имя его не указано.

Эти два видео – признание в любви человеку и художнику, Остину Осману Спейру.

Не только маг. Часть первая: эдвардианский панк

Классовые барьеры, левые взгляды и суфражизм. Название у видео совсем не случайно, ближе к концу прозвучит пара баек о Кроули, в которых Спейр показал себя достойным предшественником современных субкультур.

Не только маг. Часть вторая: Стороны реальности

Две мировые войны. Салонный сюрреализм и принадлежащее народу искусство. Бурная фантазия Кеннета Гранта и магический орден, созданный в шутку. Персональная философия лондонского затворника. Колода таро из музея для фокусников и потерянные карты, вызывавшие грозу.

Дорогой читатель! Если ты обнаружил в тексте ошибку – то помоги нам её осознать и исправить, выделив её и нажав Ctrl+Enter.

Источник

His Own Arcana (публикация колоды Таро Остина Османа Спейра)

От редакции. В 60‑ю годовщину смерти Остина Османа Спейра у нас вышло сразу несколько публикаций, так или иначе связанных с личностью оккультиста-сигилиста, создателя культа Зос Киа, порвавшего с Кроули и церемониальной магией (многие принципы которой он раскритиковал в «Книге Наслаждения») ради поиска собственного духовного пути, создателя техники автоматического рисунка, «дедушки Магии Хаоса», аскета и затворника, открытого миру Кеннетом Грантом и вдохновлявшего Coil на поиски «sidereal sound», не говоря уж о спиритических изысканиях.

Кроме того, в этот день в Лондоне было совершено психогеографическое подношение Спейру: представитель нашей редакции посетил «Camden Art Centre», где проходила презентация книги «Lost Envoy – The Tarot Deck of Austin Osman Spare», посвященной колоде Таро, созданной оккультистом (безусловно, одно из главных оккультных событий 2016 года) и несколько других связанных со Спейром мест.

Нижеследующий текст представляет собой подробный литературный репортаж из этих мест плюс – первую в сети публикацию колоды Таро Остина Османа Спейра.

Это стопроцентный эксклюзив; надеемся, что он придется всем, кто находится в потоке Катабазии или интересуется картомантикой, тарологией и небезразличен к духовному пути Спейра и его творческим открытиям.

Портрет Спейра работы О’Нила. Иллюстрация к статье Алана Мура, посвященной его раскладу колоды Тота Кроули/Харрис с вопросом о значении колоды Спейра.

В день смерти Спейра в Англии уже настоящая весна. Даже слегка непривычно. Небо ясное и светлое. Трасса А24 почти пуста. Утро. Мы едем мимо городов и деревень. Покрытых лесом холмов. Сбитых лис и барсуков. Пробка начинается только на въезде в Лондон. Уэмбли заполнен толпами болельщиков. Значит нам сильно не повезло, сегодня матч, и во всём районе нельзя будет парковаться. Плюс у соратника сломался холодильник, в котором хранились при нужной температуре важные и редкие вещества. Нужно помочь ему привезти новый. Следующие два часа проходят в лихорадочном разрешении внезапно возникших бытовых проблем. К счастью Camden Art Center находится вовсе не в Кэмдене, до него ехать всего одну остановку на метро. Это последний день выставки, но у нас ещё полно времени на внимательное изучение колоды Таро, нарисованной Спейром для личной работы.

Белая комната. Практически пустая. Проектор транслирует на стену по три карты за один раз. Если бы они выбирались в случайном порядке, это было бы раскладом на каждого, кто заходит в зал. Стендов всего два. На одном фотографии и образцы старых книг по картомантике. На втором – колода. К сожалению, стенд приставлен к стене, поэтому можно прочитать только пометки на верхней стороне карт, хотя на каждом аркане в перевёрнутом виде записано дополнительное значение. От руки и мелким почерком.

Карты прекрасны. Действительно прекрасны, только глядя на них в реальности понимаешь, что это шедевр. Тонкая работа с цветом, фон на некоторых арканах выглядит психоделическим, хотя был создан в первое десятилетие двадцатого века. Один из арканов, «Strength», утерян, от него осталась только чёрно-белая фотография. На ней виден сам рисунок и записанное значение. Но там нет цвета, следовательно нет этой оглушающей силы.

Сами изображения явно следуют традиции Папюса, конкретно рисункам Освальда Вирта к его «Таро Цыган». Грубые и подлинные, несмотря на тонкие черты на лицах. Вместо Мага – Juggler. Маргинал и трикстер, на столе перед которым разложены символы всех четырёх мастей классического Таро. По бокам этой карты, как и многих других, видны фрагменты неких рисунков, получающих ясный смысл только при сочетании с соответствующей картой. Все эти рисунки и узоры, плавно перетекающие из карты в карту превращают всю колоду в сложнейшую головоломку. Тонкую сеть из ассоциаций и дополнительных значений.

Младшие арканы в колоде представляют собой, по сути, стандартные игральные карты, то есть настроены на народную, «низкую» картомантику. Это не помешало Спейру превратить каждую карту в сложнейший рисунок. Символы, лица и химерические образы перетекают друг в друга в сплошном потоке образов. Точка перехода между двумя традициями, использованными в одной колоде – четыре «Рыцаря». Во первых, они отсутствуют в игральных картах, но ещё важнее то, что там рядом со стандартными британскими мастями указаны масти европейского Таро, что позволяет успешно интегрировать разные значения.

Но самая сильная карта – «Inquirer». Чёрно-белый рисунок, на котором благословляющий знак отбрасывает демоническую тень. В правильной позиции он обозначен как 21 аркан, в перевёрнутой как 3. Это делает его, формально, переходным звеном между «Императрицей» и «Вселенной». Но ясно, что реальное число этого аркана – 23. Колода Спейра основана на французской школе оккультного Таро, следовательно она следует теории Элифаса Леви о соответствии арканов буквам еврейского алфавита. Правда в самой колоде этой ясно показано только в случае с «Juggler». Но влияние этой гипотезы на саму концепцию «сакрального алфавита», ставшую основой для всей его техники сигил, очевидна. Всё это заставляет вспомнить про одну из каббалистических идей про двадцать третью, скрытую букву. Мир – это текст, записанный еврейским алфавитом, но его очевидное несовершенство связано с тем, что одна буква скрыта.

Парадоксальным образом этот миф накладывается на современную концепцию числа 23 как числа хаоса и случайности, юнгианской «синхронности». В системе Таро, основанной на каббалистических соответствиях, 23‑й аркан был бы символом хаоса, из которого выросла вся структура арканов. Бездной, в которую падает Дурак. В случае с системой Спейра 23‑й аркан оказывается личной картой автора системы. Судя по всему это и есть «his own Arcana» упоминавшаяся в текстах Спейра как символ бессознательного.

В течение часа как минимум мы проводим в этой комнате, разглядывая и обсуждая карты. Даже спускаюсь в магазин пролистать книгу про колоду. Не покупая, мой собственный экземпляр уже лежит на почте. Но я хочу разобраться в том, что вижу.

Следующий пункт – «Last Tuesday Society: The Viktor Wynd Museum of Curiosities». Полу-бар, полу-музей. Совершенно декадентское место, переполненное черепами и порнографией. Они должны работать допоздна, но сегодня уже собираются закрываться. Я думал посидеть немного в в комнате, заполненной подлинными картинами AOS. В итоге я туда просто зашёл и ещё раз внимательно посмотрел на мою любимую картину там, портрет его жены с демоническими автопортретами на фоне. Глядя на эту гениальную работы понимаешь, что мизогинистические пассажи из книг Спейра были далеко не всей правдой.

Спускаемся в подвал. Невероятный хаос, мешанина из всего подряд. От партбилета члена КПСС до позолоченного черепа бегемота. На входе – целая экспозиция про Себастьяна Хорсли, последнего дэнди. Мы видели его в роли ведущего на концерте Current 93 за неделю до его смерти от передозировки. Он нас, естественно, нет. Думаю, он бы хотел что бы в этой экспозиции были его реальные кости, прямо в эпицентре этого чисто английского безумия, точнее эксцентричности.

Я здесь уже не первый раз, но только сегодня заметил маленький шкаф с огромным количеством оккультных инструментов. Кто то долго и упорно работал над некой очень важной для него целью. Теперь дело его жизни выставлено рядом с старым гей-порно. Но при этом от такого зрелища вовсе не грустно. У меня в кармане лежат пластиковые младшие арканы, авторская колода. Достаю из кармана и раскладываю на свободной поверхности. Оставляю здесь.

Поздним вечером мы едем по «Northern Circular» в сторону Илфорда. Раньше это был город, но его давно поглотил Лондон. По карте ехать далеко, но прямо. В реальности было легко ехать по окружной, но в самом районе начался лабиринт. В итоге доехали до кладбища только без пяти минут двенадцать. Кладбище огромное. Нет шансов найти его могилу до полночи.

У нас есть видео с могилой. Долго ищем похожий ракурс на деревья и белый крест. Во время поисков появляется белый кот, уверенно идущий прямо на то место, где мы потом находим могилу. На ней даже не упомянуто его имя, он похоронен в могиле родителей.

В дальнейшем нет ничего рационального. Можно найти объяснение и белому коту, и порыву холодного ветра, бьющего снизу в лицо. Только три человека независимо друг от друга получили у этой могилы очень схожий и неуютный опыт. Потом, анализируя произошедшее, мы пришли к выводу, что произошло нечто похожее на короткое замыкание между двумя прямо противоположными традициями. Один из нас давно и успешно практикует Таро Тота. Колода старая, изданная ОТО в восьмидесятые, и хорошо наработанная. Всегда с собой. В день смерти Кроули на ней был даже сделан расклад возле крематория где его сожгли. Умом мы понимали всю разницу и враждебность между создателями этих систем, но совершенно не ожидали такого результата. Искрило так, что зацепило всех участников.

Возвращаясь домой по ночной дороге я пытался осмыслить произошедшее. Мой интерес с оккультному возник по чисто практической причине. Много лет я пытался написать нечто важное, но не формулируемое. Искал выход за пределы языка. Раньше я искал его в экстремальных ситуациях и психоделиках. Потом лично убедился в том, что искусство, созданное серьёзно практикующим оккультистом, обладает определённой глубиной недостижимой обычными методами. До этого я считал оккультную символику просто дополнением к творчеству. В реальности это оказалось ключом к тому, что говорит без слов. Даже у плохого поэта Кроули есть множество подлинных прорывов за пределы поэзии.

С каждым новым шагом в мир оккультного я всё больше понимаю, что это не игра. Это может быть очень экстремальным переживанием. Моя привычка лезть в эти темы с открытым забралом не означает, что все должны туда так лезть.

Главный вывод из всего путешествия – Спейр действительно был тёмным братом. Его карты гениальны и заслуживают самого внимательного изучения, но не стоит их распечатывать и использовать в личных целях. Это не проповедь вроде Таро Тота, с ясной структурой и целями. Пользуясь подобной колодой вы вмешиваетесь в тихий разговор в сумраке между давно покойным колдуном и его фамильяром. При всей традиционности символики его колода гораздо темнее многих формально «негативных» колод типа «Таро Бафомета» Гигера/Акрона или «Зловещего Таро» Ричарда Моулта. Оно темно не показной злобностью, оно просто отражает картину мира гениального социофоба и врага любой иерархии. Принимая эту картину мира можно заглянуть туда, куда в итоге пришёл он.

Изучая его колоду мы получаем уникальную возможность заглянуть в рабочий инструмент гения. Увидеть, как работало его мышление. Это очень важное открытие, но подходить к нему нужно со всей осторожностью. Особенно если вы работаете с другими оккультными системами, не совместимыми с реальным, не показным хаосом.

Я оставил на его могиле открытку с портретом его жены. Теперь думаю о том, как нанести на могилу его имя. Это несправедливо, что он просто закопан. Хотя ему в целом не место на этом кладбище. Слишком правильном и традиционном.