Цена слов

     Дверь закрылась за лекарем, Рэви поднялся с кресла, бросил в камин несколько бумаг. Пламя жадно колыхнулось, тонкий пергамент почернел, осыпаясь хлопьями – сегодня огонь был не иллюзорным. Обошел стол, опустился на ручку кресла, в котором сидел Фальнир.

     Брюнет мрачно глядел перед собой, ожидая, когда подействует обезболивающее зелье.

     — Да ладно тебе, — беззаботно усмехнулся Пройдоха, взъерошивая шевелюру помощника. – Ты цел и почти невредим. Лекарь на славу постарался, — ухоженные пальцы прошлись подушечками по обновленной коже, еще чуть розоватой и чувствительной.

     Фальнир дернулся, едва не зашипев от боли, хмуро взглянул на рыжего исподлобья:
     — Когда ты говорил, что нужно всего лишь сыграть роль, ты не говорил, что эта Гватель устроит такое светопреставление.

     Рэви легко поднялся, вернулся к столу, чтобы наполнить бокал вина:
     — Я не думал, что ты так легко выведешь ее из себя. Ты был великолепен.

     — Не думал? – переспросил Фальнир, принимая бокал из рук Пройдохи. – Значит, ты на это рассчитывал?

     Рэви помедлил, наполняя свой бокал:
     — Это был идеальный вариант развития событий. Ты же знаешь, как сложно достичь идеала. Но ты справился.

     Фальнир выругался сквозь зубы:
     — Ты снова использовал меня вслепую.

     Пройдоха уселся на ручку кресла, тронул плечо брюнета:
     — Прости, но если бы я рассказал все, твое поведение была бы не столь естественным.

     Фальнир снова выругался, чем вызвал улыбку Рэви, и отпил из бокала:
     — Я просил так не делать. Я достаточно хорош, чтобы сыграть что угодно, — раздраженно пробормотал он.

     — Ты так думаешь? – прошептал рыжий и снова коснулся щеки помощника, провел с нажимом подушечкой пальца по залеченному ожогу.

     В этот раз Фальнир не шелохнулся, даже не задержал дыхания, пусть и показалось ему, что скулу прижгли каленым железом.

     — Может и так, — наконец убрал руку Пройдоха и пригубил вино.

     — Ты усилил действие ее заклинания, — бесцветно произнес Фальнир, грея в руках бокал вина.

     — Разве? – с нарочитым удивлением приподнял бровь Рэвиалан.

     — Ты не защищал меня, — повторил брюнет и парой глотков осушил бокал. — Ты доволен результатом?

     — Более чем, — ответил Пройдоха, широко улыбаясь и глядя мечтательным взглядом на пляшущие языки пламени.

     — Теперь ты убьешь ее? – как можно спокойнее спросил брюнет. Хотел подняться, чтобы налить себе еще вина, но Пройдоха опередил его, выплеснув то, что оставалось в его бокале в бокал помощника.

     — Зачем?

     Фальнир удивленно воззрился на Рэвиалана, явно не понимая, что происходит:
     — Ты же сказал, что убьешь ее.

     — Убить можно по-разному, — с небрежной улыбкой ответил рыжий и потянулся за бутылкой на столе.

     Его помощник пораженно глядел на Пройдоху снизу вверх, пытаясь осмыслить услышанное.
     «Убить можно по-разному». Так вот, что сказал Рэвиалан танцовщице, когда они уходили из таверны. Тогда Фальнир не смог прочитать все по губам, но теперь, глядя, как довольно улыбается рыжий, понял все.
     А ведь и правда, после нынешних событий, если эльфийка сама не наложит на себя руки, жизнь ее в столице превратится в ад. Это даже если забыть об обвинениях в убийстве Датриса, которые будут лететь ей и в спину, и в лицо. И пусть никто не сможет доказать ее причастность, уже ничто не остановит слухи. Все слишком хорошо укладывалось в теорию любовницы-убийцы.

     Рэви же самодовольно улыбался. Его губы двигались, словно он снова проигрывал события в таверне в лицах. Жестикулировал рукой с бокалом, улыбался, кивал головой. Будто актер, что после выступления повторяет особенно удачные моменты.
     Пройдоха глянул вниз и заметил взгляд Фальнира. Снова присел на ручку кресла, улыбнулся:
     — Что-то случилось?

     — Опасно привлекать твое внимание, — без интонации произнес помощник, отводя глаза.

     Рэви перехватил бокал в другую руку, тронул пальцами подбородок Фальнира, заставляя поднять взгляд:
     — Опасно мне мешать.

     — Она, — брюнет не договорил, сглотнул, и лишь теперь Пройдоха заметил, что лоб эльфа покрылся испариной, а сам он едва заметно дрожит.

     — Она не послушала меня. Она вернулась. Я наказал ее, — Рэви чувствовал, как сбивается дыхание Фальнира.
     О да. Пройдоха был доволен результатом. И не только тем, что Гватель полностью дискредитировала себя. А и тем, что теперь только сумасшедший будет считать Элверана виновным в убийстве Датриса. Зараза может спокойно возвращаться.
     — Теперь она меня не интересует.

     Фальнир снова сглотнул. Сцепил ладони на коленях, стараясь унять дрожь в руках. Но подбородок вздрагивал, приклацывая зубами.

     — Ты же меня не разочаруешь? – тихо прошептал Рэви, склоняясь ниже.

И немного послесловия от Гватель.