"Защищай то, что ценишь, всеми своими силами. Или потеряешь всё. Причём заслуженно."

Характер у Эльзы, что ни говори, твердый. С юношеских лет она училась воинскому делу в Гилнеасе, управляясь с древковым оружием не хуже, а то и лучше некоторых воителей. Хотя обычно женщины-воительницы в ее родном государстве полагались на ловкость и скорость, Эльзе проще было развивать физическую силу и упорство. Невероятное упрямство и дисциплина позволили ей воспитать в себе дух воина, получив признание военных и солдат Гилнеаса. В одиночку Эльза могла противостоять противнику, намного превосходящему ее саму, и не потерять боевого духа. Казалось бы, ей была одна дорога - в армию Гилнеаса, но судьба решила иначе.
Нападение воргенов на город, потеря близких и проклятие оборотничества коренным образом изменили жизнь Эльзы, поменяв многое и в ее душе. Она стала закрытой, мрачной, выбросила изнутри себя все лишнее, что могло погубить ее. Став фактически машиной для убийства, женщина отдала себя Церкви, приняв из рук жреца оружие Света - глефу Асалу. Оружие теперь стало вместилищем ее души и единственным способом искупить грех убийства, совершенный ею после превращения в дикого зверя. Ее воспитанием занялась Церковь, сделав из простой воительницы орудие религии, наполнив ее душу бесконечными принципами, догмами и обетами, основываясь на природной простоте и доброте женщины. Формально Эльза стала жрецом-послушником Церкви Света, но по сути осталась воином. Только теперь она сражалась не за короля, а за идеалы. Ордена паладинов в Гилнеасе не было, поэтому Эльза числилась как жрица, впрочем, некоторым заклинаниям она все же успела обучиться. Но магия никогда ее не интересовала, и только глубокая, почти фанатичная вера позволила ей кое-как управляться с энергией Света.
Сейчас Эльза немного изменилась, отпустив свое прошлое и простив себя - что было нелегко. Экспедиция в Нордскол, возвращение в Штормград и последующие события сильно ударили по той стене, которой женщина оградила себя от внешнего мира. Постепенно она учится снова радоваться жизни, доверять и любить, без оглядки на данные когда-то Церкви обеты. Однако вера ее пошатнулась, и довольно серьезно. Сейчас она не знает, во что ей верить. Свет покинул ее, и лишь былые воинские навыки подсказали ей новый путь. Путь воина, полагающегося на внутренний кодекс чести, путь того, кто поднимает оружие лишь тогда, когда это действительно необходимо.